В письме объяснялась важность пропаганды однодет-ной семьи. В нем также анализировались возможные последствия старения населения и нехватки рабочей силы, если каждая семейная пара будет иметь лишь одного ребенка. Проведение в жизнь политики однодет-ной семьи, конечно, уменьшит долю детей в возрасте до 14 лет в общей численности населения и будет способствовать постепенному увеличению удельного веса населения в возрасте 65 лет и старше и даже резкому повышению его в определенный период времени. Но поскольку в настоящее время возрастная структура населения Китая молода, проблема старения населения возникнет еще не скоро.
Пропагандируя однодетную семью, мы не обращаемся ко всем супружеским парам с тем, чтобы они имели лишь одного ребенка, и не собираемся проводить эту политику без учета конкретных условий. В противном случае это, конечно, приведет к старению населения и нехватке работников в молодых возрастах. Поскольку наша страна является социалистической, мы можем в определенные периоды изменять политику народонаселения в плановом порядке, чтобы препятствовать возникновению таких проблем.
В открытом письме ЦК также анализировалась возможность появления диспропорций в числе рождений мальчиков и девочек, если все семейные пары будут иметь лишь одного ребенка. Статистические данные, полученные в различных странах, включая Китай, показывают, что ежегодно рождается около 52% мальчиков и 48% девочек. В отдельных районах Китая также были проведены обследования относительно пола несовершеннолетних детей. Результаты вновь показали, что мальчиков рождается несколько больше, чем девочек. Например, сотрудниками 1-й больницы при Пекинском медицинском институте было проведено обследование пола 4348 новорожденных детей в 1975—1978 гг.: 52,9% были мальчиками и 47,1% —девочками. В открытом письме был дан убедительный ответ на различные слухи, распространявшиеся относительно политики однодетной семьи.

Следует заметить, что многие казахские певцы этого и последующего периодов в стихах на военные темы воспевали лишь отдельных личностей — батыров, войсковых предводителей. Действительный героизм народных масс при защите родных очагов от нападений чужеземных полчищ замалчивался либо просто игнорировался. Но известно, что, какими бы превосходными личными качествами ни обладали отдельные полководцы, исход борьбы решают, в конечном счете, патриотический дух и боеспособность войска, особенно в те времена, когда огнестрельное оружие еще не получило широкого распространения, когда наносить противнику поражение можно было лишь в ближнем бою при наличии физической силы, ловкости, бесстрашия каждого бойца. Однако с точки зрения боевых качеств отдельные воины в сочинениях казахских жырау независимо от личной храбрости не выделялись, их подвиги замалчивались. В этой связи вспомним известные строки пушкинской поэмы «Полтава», где великий поэт дает наиболее объективную картину полтавского сражения, описывая боевую схватку русских и шведов вообихе, не выделяя личного мужества отдельных военачальников. В поэме показан героизм русского народа. Разумеется, и в битвах казахов с джунгарами, калмыками и другими воинственными племенами с особой силой проявлялись мужество и доблесть, прежде всего, казахского народа в целом.
Думается, что причины подобного рода извращений в поэтическом творчестве акынов можно объяснить, во-первых, тем, что они отражали феодальное мировоззрение, совершенно отрицавшее роль народных масс в истории. Во-вторых, сильным влиянием на певцов поэтической традиции старины, казахского героического эпоса и мифологии, воспевавших батыров, в образах которых в концентрированной форме отражались действия масс.
При этом нельзя не отметить, что уже в те времена идеализация личности ханов, феодалов не воспринималась всем обществом за безусловную истину. Отдельные акыны, певцы смотрели на них, как на обыкновенных людей, критиковали их за оторванность от трудовых масс, за корыстолюбие, безнравственность, тщеславие, пристрастие к ложной славе, стремление к фальсификации фактов для возвышения и прославления собственной персоны. Задача исследователей состоит в том, чтобы рассматривать литературные источники прошлого с позиций марксистско-ленинской методологии, давать решительный отпор субъективно-националистическому толкованию истории, проявлениям буржуазной тенденциозности, безыдейности, аполитизма.
На заметку:
Приобретите себе уютный коттедж из клееного бруса http://www.kadrin.ru/projects/100/p100_30.html. На сайте компании Кадрин вы можете ознакомиться с макетами домов и сделать предварительный заказ. Дом из клееного бруса это красиво, комфортно и экологично.

Таким образом, жизнь отвергала узость и фантастичность феодальных представлений о действительности. Но Бухар-жырау, вопреки фактам жизни, ратовал за неизменность, незыблемость установившихся отношений. «Извечный друг не станет врагом», «Извечный враг не станет другом»,—говорил он. По его мнению, «от плохой женщины не родится хороший сын». Если от плохой женщины родится сын хороший или от хорошей родится сын плохой,—«все же он не оторвется от своих корней». Обращаясь к хану Аблаю, певец советует ему не брать жену из черни, потому что от нее родятся дети с наследственными пороками. «Надо поставить бием человека со славными
У предками,— учит Бухар-жырау,— он не заблудится и найдет верную дорогу; а если поставить бием человека без славных предков — не отлучить его от взяток».
Нужно отметить, что мысли певца не всегда выражаются четко. Они теряются порой в бесконечных, логически не связанных между собой образных сравнениях и аллегориях. Поэтому представляется трудным дать точный перевод поэтических строк. Но их смысл, по нашему мнению, в вышеприведенных выдержках. Они свидетельствуют о том, что Бухар-жырау, как феодальному поэту, свойствен в целом религиозно-метафизический взгляд на мир, особенно явления социальной жизни. Эти воззрения разрушаются при столкновении с действительностью. Будучи бессильным понять ее изменчивость, певец считал это «нарушением» феодальных канонов.
Бухар-жырау заслужил к себе уважение хана исключительной преданностью и безмерным угодничеством. Громадное 'большинство хвалебных стихов певца, посвященных Аблаю, не дошло до нас, а то, что сохранилось, свидетельствует о стремлении Бухар-жырау приписать Аблаю какие-то мистические свойства.
Птица богатства прилетела к тебе; Дух счастья пришел к тебе, Ты переночевал в святом доме, Ты искал добычи издалека.
Хотя Аблай происходил из султанской семьи, был даже двоюродным братом хана Среднего жуза Абульмамета, Бухар-жырау выдавал его за безродного сироту, раба, подчеркивая, что он, Аблай, бывший босяк, «сделался беком простого народа». «Звезда счастья помогла ему вести за собой весь народ, сыновей десяти алашей. Бог велел им внимать каждому.слову хана. Он дает своим подданным «волю, свободу и он же распоряжается ими». По мнению Бухар-жырау, Аблай объединил три жуза, что не соответствует исторической действительности. Из строк певца можно заключить, что Аблай был идеальным правителем, тем самым, о котором всегда мечтал казахский народ. В то же время ни слова не сказано об алчности, властолюбии, непомерной жестокости хана.

Эти программы содержат цели в области контроля населения на четвертую пятилетку с учетом местных условий и таким образом обеспечивают реализацию национальной программы в области народонаселения. Эти контрольные цели являются важной основой роста производства, строительства и развития всех предприятий в различных местностях, так же как и для определения задач в области планирования семьи.
При формулировании программы народонаселения, как правило, имеется три индикатора целей контроля населения: 1) показатели рождаемости; 2) темпы естественного прироста населения; 3) общая численность населения. Показатели рождаемости отражают уровень рождаемости женщин детородного возраста в данный период; обычно используется число детей, рожденных на 1000 женщин, или число детей, рожденных женщиной в течение ее жизни. Контроль над ростом населения означает фактически плановый контроль за уровнем рождаемости. Таким образом, уровень рождаемости можно регулировать с помощью планирования. После установления вышеуказанных показателей соответственно определяется коэффициент рождаемости.
Затем мы можем рассчитать темпы естественного прироста населения. Цель планового регулирования естественного прироста населения — контроль над численностью населения, удержание ее в определенных границах. Если контроль рождаемости и естественного прироста — основные средства, ограничение численности населения — главный результат наших программ в области народонаселения. Таким образом, программы народонаселения должны учитывать темпы естественного прироста населения и его общую численность, а также уровень рождаемости. Контроль последнего показателя необходим для ограничения первых двух. Цели снижения темпов прироста населения были заложены в пятилетние планы в 1971 —1975 гг. и 1976—1980 гг.

Наряду с этим в поэтических строках акынов, в их афоризмах отражаются многообразные явления природы, общественные отношения, положительные знания, причины опасностей, поджидавшие кочевников и их скот, а также характер поведения и поступков. В частности, указывается, что «утки, живущие в воде, не знают цены степи»; «Суслику, обитающему в пустыне, неведомо благо воды»; «Глупцы, живущие лишь в ауле, не знают цены страны». Или в другом месте: «Листья дерева дрожат от ветра, умеренность в поступках главаря — от народа»; «Гордость бая — от скота»; «Не хвались, заяц, своей быстротой, тебя может на дороге встретить зверь»; «Утка, покинувшая озеро, может стать добычей хищника»; «Стая куланов, не знающая покоя, погибнет от стрелы охотника»; ждет несчастье человека, говорящего неосторожно»; «Не хвались тем, что вас много в роду: можешь пострадать от человека, рожденного одиноким», и т. д.
Следует подчеркнуть, что казахский певец, решившийся высказать свои суждения о взаимоотношениях людей, явлениях общественной жизни, как уже показано в приведенных выше афоризмах, зачастую говорит вначале о природных явлениях. Раскрытие связей в естественных процессах как бы служит предпосылкой для определенных утверждений о связях общественных. Этот факт, наблюдающийся в поэтическом творчестве казахов, по-видимому, отражает уровень их познавательной деятельности, своеобразие их миропонимания. То есть общественная жизнь, причинно-следственная связь в отношениях между людьми, в их поведении, еще не дифференцирована от окружающей естественно-природной среды. Законы природы в наивной форме, в первобытной простоте как бы переносятся на человеческие отношения, в этом заключается одна из особенностей стихийно-материалистического представления о мире.

Составители некоторых из этих сборников не только обогатили своими находками литературный фонд прошлого, но и вполне убедительно доказали, что казахская литература уходит своими корнями вглубь истории, начала формироваться задолго до того, как завершилось образование казахской народности. По мнению этих исследователей, узбекское, казахское и другие ханства образовались значительно позже, начиная с XV в., на базе древних племен и племенных объединений, которые вели кочевой и оседлый образ жизни и временами достигали довольно высокой ступени культурного развития. Поэтому письменные и другие памятники духовной культуры, созданные в доханский период, являются достоянием народов, живущих ныне в Средней Азии и Казахстане. Прогрессивное влияние на развитие этих народов оказала арабская культура, которая проникла в районы Средней Азии и Казахстана во времена нашествий арабов в начале VHI в. Местное население не только заимствовало и усвоило ее достижения, но и выдвинуло из своей среды крупных представителей, внесших большой вклад в развитие науки, культуры, философии той эпохи.
Отсюда логичны предложения отдельных ученых о целесообразности расширения рамок исследовательской работы в области казахской литературы и искусства, начав их историю с одиннадцатого, даже с пятого или шестого веков. Такая постановка вопроса, на наш взгляд, не должна вызывать принципиального возражения, если она будет достаточно обоснована этими учеными. Такие исследования помогут обогатить наши знания об истории духовной культуры народов, глубже познать древние ее истоки.

Указывая на гносеологические и общественно-исторические корни народного эпоса и тесно связанной с ним мифологии.
Большой любовью в народе продолжают и поныне пользоваться поэмы, написанные на социально-бытовые темы, созданные народом в более поздние периоды (ХУП— XVni вв.). Среди них наиболее популярны «Козы-Корпеш и Баян-Сулу», «Кыз-Жибек», «Айман-Шолпан» и др. В них с большой художественной силой воспеваются верность в любви, свобода личности, гуманизм. Герои восстают против отживших моральных норм, осуждают подлость, бесчестье. Основная причина трагедий, разыгравшихся в этих поэмах,— патриархально-феодальные, морально-правовые нормы, реакционные обычаи.
От имени главных героев народ изобличает, осуждает темные силы своего времени. Однако протест против господствовавших порядков не проявляется открыто, бескомпромиссно, в силу неразвитости социально-классовых отношений он выражается порою нерешительно, пассивно, при молчаливом признании незыблемости существовавших правовых патриархально-феодальных норм. Например, Козы-Корпеш и Баян-Сулу стремятся соединиться не только потому, что любят друг друга. По патриархальным обычаям они были наречены родителями еще в колыбели. Более того, обещание отца Баян-Сулу отдать ее Козы-Кор-пешу служит своеобразной правовой основой действий юноши для овладения девушкой.

Проблемы народного благополучия и поисков счастья находят свое отражение в песнях Асана-Кайги, т. е. Асана-печальника. Согласно преданиям, будучи свидетелем тяжелой жизни родного народа, Асан-Кайга мечтал найти обетованную землю —«Жер-уюк» (по другим преданиям — «Жидели-байсын»), где имеются самые богатые пастбища, следовательно, все необходимое для благополучия и счастья казаха-скотовода. Тучное пастбище выступало у казахов символом счастья потому, что междоусобная борьба, раздоры происходили в основном из-за обладания лучшими угодьями. Казах-скотовод полагал, что, отыскав такие пастбища, он избавит себя от неурядиц и бедствий, обретет благополучие и мир. Асан-Кайга, воодушевленный этой идеей, на своей быстроногой верблюдице — желмая — странствует по свету и, наконец, находит для народа обетованную землю. Земли там тучны, все живут в согласии и дружбе, «жаворонки вьют гнезда на спине овец». Поэтому последнее выражение стало среди народа изречением, образно выражавшим счастливую жизнь.
В сказках об Асане-Кайге народ в фантастической форме выразил мечту о светлом будущем. Однако, как отмечал М. Ауэзов, эксплуататоры, учитывая популярность в народе образа Асана-печальника, старались извратить сказки о нем, изображали его сторонником феодальной власти, ханским советником, придворным мудрецом. Они пытались придать забвению подлинный смысл легенды.
Отдельные исследователи-литературоведы (например, Б. Кенжебаеви другие) утверждают, что Асан-Кайга был исторической личностью, жил в XIV в. при хане Джанибеке и выступал действительным выразителем интересов народа, его заступником.

Распространение ислама среди тюркоязычных племен, населявших территорию современного Казахстана, особенно его южных областей, началось со времен арабского нашествия в VIII в. Однако ислам имел более или менее прочное влияние в городах, преимущественно в среде феодальной верхушки, купцов и ремесленников, а также внутри оседлого населения Средней Азии, занимавшегося земледелием. Принятие же мусульманства кочевниками имело нередко номинальный характер. Они продолжали обращаться к доисламским формам религиозной веры, например, к зороастризму, манихейству и даже к древним, первобытным ее формам, в частности, шаманизму. Между X и XV вв. предпринимаются усиленные попытки укрепления влияния ислама в мусульманских странах с помощью дервишей (по-персидски), факиров (по-арабски), религицзных аскетов, проповедников суфизма — мистического учения, которое возникло в низах мусульманского духовенства как своеобразный протест против деспотизма высшей арабской духовной знати. Последователи суфизма учили, что путем самоотречения, отказа от земных благ можно добиться непосредственного общения с богом и слияния с ним. Своими проповедями покорности, терпения они отрицали активные действия человека, необходимость борьбы с реальным злом.
Разумеется, эти религиозные проповедники, выражая существенные элементы суфизма, в разное время и в различных странах приспосабливались к духу времени, к конкретным условиям среды, в которой они действовали. К числу таких мусульманских проповедников в XII в. отноших в то время на территории Казахстана. Здесь имеется своя логика. В эпоху средневековья, когда племена кочевников, обитавших в казахской степи, находились еще в значительной мере во власти первобытных верований и очень мало знали об исламе, было бы трудно внедрить его на арабском языке. Проповедникам мусульманской религии в Казахстане нужно было выдвинуть «святую» личность из местного населения, сочинение которого написано на их языке. Только после известного усвоения казахами ислама стало возможно распространение религиозной литературы на арабском языке.

Щедра безумно.
Верит в себя. Капризна, и все удается, и всех тормошит, и всеми любима. Честолюбива.
Музыкой обладает, понимает и до безумия чувствует. Вдруг грустна, вдруг безумно радостна. Куклы.
Любовное. Просит мужа, а то двух, ей нужно детей, и любовь, и постель.
Глупа, но мила, необразованна, ничего не знает и всегда умеет скрыть».
Уже в этом формуляре, посвященном характеристике пятнадцатилетней Наташи, Толстой подчеркивает то, что с наибольшей полнотой раскроется лишь в эпилоге романа: «Просит мужа, а то двух, ей нужно детей, и лю" бовь, и постель». В последующей части формуляра Наташи было записано: «Деревня, Михаил, влюбление, падение. Ужас и веселость». Имелось ли здесь в виду так называемое «падение» — неизвестно; если оно и имелось,, то романист, по зрелом размышлении, решил не осложнять образа и сюжета этим острым эпизодом. Но общее содержание образа Наташи и перспектива его развитая для Толстого прояснены раз и навсегда: «В 1810 Наташа: дайте мне мужа», — читаем мы в одном из следующих планов к «Войне и миру».
Легко понять, что эта характеристика основных черт Наташи фиксирует главные и определяющие особенности ее внутреннего облика. Образ проясняется Л. Толстым сразу в нескольких различных и взаимодополняющих планах. Не все из них окажутся в одинаковой мере необходимыми для создания образа Наташи. Но для самого Толстого они необходимы, в них очерчен весь мир интересов его героини, все ее жизненные взаимоотношения.

Романтик Жорж Санд идеализировала свои образы, наделяя героя собственными стремлениями: по ее твердому убеждению, «человеческий ум не может удержаться от того, чтобы украшать и возвышать предмет своего наблюдения». Реализм идет иной дорогой, он чуждается всякого приукрашивания. Наиболее резко это выражено Л. Толстым, который говорил Горькому: «Герои — ложь, выдумка, есть просто люди, люди — и больше ничего». Героям реализма не к лицу «официальный вид с котурнами на ногах и с ореолом вокруг головы». И вместе с тем реализм отнюдь не чужд изображения подлинных героев действительности.
Характер человека художествен лишь тогда, когда он показан в его внутренних противоречиях.
Если Расин стремился воссоздать «извечную сущность» характера или этического конфликта, то Дидро порвал с этим рационалистическим универсализмом. Его указания на необходимость воспроизведения «общественных отношений» открывали дорогу новому методу изображения характера. Бальзак являлся продолжателем Дидро, когда он стремился найти модус воздействия среды на героя, когда он говорил: «Нет добродетели, есть обстоятельства» и т. д.
Сложные и ответственные требования предъявляет наша эпоха к литературному изображению человеческого характера. Последнему должны быть присущи многосторонность, разнообразие черт. «Люди, — указывает Эрен- бург, — живут сложно, и когда их лишают объема, они кажутся читателю неживыми, "он не верит ни в их открытия, ни в их сомнения, ни в их труд». Чтобы быть сложным, характер должен быть свободен от примитивной и нарочитой тенденциозности.

Исследования американских «специалистов» по советской национальной политике обслуживают буржуазную пропаганду. Однако предположение, что определенные идеи, распространяемые буржуазной пропагандой, вырабатываются этими «специалистами» в результате научного исслеідовання, оказывается иллюзорным. Напротив, содержание историко-советологических «исследований» определяется так или иначе набором идей, которые навязываются буржуазным ученым их хозяином — монополистическим капиталом с помощью целой системы средств (финансирование, политическая ориентация научных институтов и изданий, социальные связи ученых и т. п.). В данном случае набор идей составляет концепцию, нашедшую одно из своих воплощений в книге Э. Гудмана, а сочинения Р. іПайпса, А. Парка, Б. Дмитришина, А. Адамса, Р. Салливэна, Р. Пирса, У. Чемберлина и других буржуазных историков и социологов разными способами и в разной степени питают эту концепцию, как множество мутных ручейков и потоков питают одну большую зловонную лужу.

Фальшивой методологии буржуазных историков противостоит принцип коммунистической партийности, обязывающей открыто становиться на точку зрения определенного класса, то есть выступать с позиций рабочего класса и разоблачать классовую буржуазную позицию идейного противника.
Существование указанной «сверхзадачи», заданность тех выводов, к которым должно привести научное исследование, определяет у буржуазных историков национальной политики КПСС способы исследования, точнее, ненаучность этих способов. Другими словами, фальсификация коммунизма требует, чтобы способы исследования были способами фальсификации.
К характерным приемам извращения истины относятся: замалчивание фактов, имеющих существенный характер, и абсолютизация несущественных фактов; в случае невозможности умолчать о важнейших актах Коммунистической партии и Советского (правительства, имеющих принципиальный характер,— зачисление их в разряд «вынужденных уступок»; изображение в качестве линии Коммунистической партии в национальной политике отклонений от этой линии; приписывание Коммунистической партии и Советской власти взглядов и поступков противников марксизма и врагов социалистической революции. Чтобы обмануть читателя, американские буржуазные историки стараются оставаться на почве фактов, но при этом используют и истолковывают исторические факты произвольно: берут те из них, которые дают возможность сделать нужный им вывод, не считаясь с фактами другого порядка, не анализируя, какие факты являются существенными, определяющими развитие исторических событий, не выясняя обстоятельства, которые, если их учесть, помогут правильно объяснить и истолковать тот или иной факт.

«Безотчетная неприязнь» к коммунизму подкрепляется вполне определенной материальной поддержкой, которую оказывают буржуазным ученым и научным институтам монополии и представляющие их интересы государственные органы. Например, Русский институт Колумбийского университета получает финансовую поддержку от Фонда Рокфеллера, Центр русских исследований Гарвардского университета — от «Карнеги корпорейшн», а также от фондов Форда и Рокфеллера. Персонально субсидии от указанных фондов получали Р. Пайпс (Фонд Рокфеллера), А. Инкелес (Фонд Форда); книга Парка «Большевизм в Туркестане» появилась на свет благодаря Фонду Карнеги. Упоминавшемуся издательству Фредерика Прэгера выделяют средства Информационное агентство Соединенных Штатов и Центральное разведывательное управление.
Все это не может не оказывать определяющего влияния на позиции американских ученых, которые сотрудничают в исследовательских центрах, субсидируемых крупнейшими монополиями. Свои связи с интересами монополий и политикой правительства США не скрывают и сами американские научные работники. Например, Роберт Бирнс, отмечая «необычайный размах, который получили в США изучение и преподавание дисциплин, имеющих отношение к Советскому Союзу», и указав, что «расцвет» этот начался в 1945—1955 годах, так определяет его причины: «в этот период ряд крупнейших университетов при значительной поддержке нескольких фондов, особенно фондов Рокфеллера и Форда и корпорации Карнеги, а также при содействии федерального правительства основали успешно функционирующие центры по изучению и подготовке специалистов по этой критической зоне мира».

В соответствии с этой схемой на долю буржуазных историков, описывающих начальный период советской национальной политики падает обоснование заранее заданной идеи о первой стадии «коммунистического завоевания», о «поглощении» нерусских народов на территории бывшей царской иміперии. Об этом со всей определенностью свидетельствует, например, характеристика рассмотренной выше книги Пайпса в аннотации издателей: «Пайпс описывает историю пограничных областей в период их кратковременной независимости с 1918 по 1920 год... Анализирует методы внутреннего и внешнего давления, посредством которого коммунисты завоевали большинство окраинных народов... Прослеживает шаги, посредством которых... конгломерат контролируемых коммунистами районов был трансформирован в высокоцентрализованное унитарное государство... Это первая книга, рассматривающая происхождение и методы строительства коммунистической империи...» И делается вывод, что значение книги заключается, в частности, в том, что «методы, использованные коммунистами при поглощении окраин, применяются и сейчас в расширении коммунистической экспансии»
Пропагандистские нужды сегодняшнего дня, дискредитация социализма и коммунизма в принципе оказываются главной целью буржуазных фальсификаций истории советской национальной политики, сверхзадачей фальсификаторов. Поэтому и не способна их «научная деятельность» родить что-либо большее, чем обычные антикоммунистические жупелы, такие, как «коммунистическая экспансия», «советское завоевание», «порабощенные народы», «советский колониализм», и подняться над уровнем выступлений реакционных политических деятелей и низкопробной пропагандистской литературы, рассчитанной на неосведомленного читателя/

«Сама по себе не несет отпечатка холодной войны и не имеет ненаучного характера»
И вот «концелция» тоталитаризма становится на службу обвинению СССР в «колониализме».
Использование понятия «тоталитаризм» в сфере национальных отношений удобно фальсификаторам, потому что дает возможность отвлечь внимание читателей от совершенно неоспоримых ввиду своей материальности и наглядности экономических и культурных успехов социалистических наций Для этого они и переносят акцент на вопросы абстрактно понимаемой демократии, в данном случае—абстрактно понимаемых отношений между национальностями.
Придание «тоталитаризму» национальной окраски достигается при помощи рассмотрения централизма в качестве аспекта тоталитарной, диктаторской системы. «Одной из важных черт советского тоталитаризма,— говорится в статье X. Сетон-Уотсона «Империализм Москвы»,— является исключительный централизм» «Централизованное, тоталитарное, унитарное» государство—эта формула Пайпса извращает государственное устройство нашей многонациональной страны и одновременно чернит демократическую, народную сущность социалистического строя, то есть фальсификация советской национальной политики наглядно смыкается здесь с общей задачей всех антикоммунистов—дискредитацией коммунизма как общественной формации.

Мы с женой - заядлые велосипедисты, несмотря на почтенный возраст (на двоих нам уже за сто лет). С детства любим такой способ передвижения. Вот и решили, что возраст - не помеха.
Уверены, что езда на велосипеде делает нас только здоровее. И двухколесный друг обязательно поможет прожить как можно дольше!
Конечно, мы не развиваем космическую скорость. Едем медленно, осторожно и не устраиваем заезды на длинные дистанции. Но даже такие спокойные прогулки приносят большую пользу. Благодаря велосипедам мы много времени проводим на свежем воздухе. Кататься стараемся по парку, вдали от городского шума и пыли, где воздух почище. Когда едем по осеннему парку или же летним утром по дорожке, мы слышим пение птиц, наблюдаем за красотой природы. Быстро забываются все стрессы, переживания. Так что велосипедная прогулка - еще и отличный способ расслабиться, отдохнуть и улучшить настроение.
Наконец, основная польза езды на велосипеде - щадящие физические нагрузки, которые просто необходимы для здоровья. Тренируется сердечная мышца, повышается ее выносливость. Также происходит усиленная вентиляция легких. Кровь обогащается кислородом, и улучшается обмен веществ. Велосипед спасает и от варикоза! Когда мы крутим педали, циркуляция крови усиливается, и застой в венах нам не грозит. А чтобы велосипедные прогулки приносили максимум пользы, мы поступаем так.
Перед поездкой обязательно разогреваемся: выполняем несколько несложных упражнений, приседаний.
Никогда не катаемся сразу после еды.
Обязательно следим за самочувствием. Чуть что - делаем передышку.
Еще у нас всегда с собой бутылка воды - важно не допускать обезвоживания организма.
И вы катайтесь на здоровье!
Б.И. Бирюков, г. Саранск
Полезное в интернете:
Я очень люблю пиво. Пожтому решила приобрести домашний пивной заводик. Какое вкусное живое пиво получается у меня, я вам просто не могу передать! С магазинной порошковой химией просто не сравнить!

Третье соображение политического характера, которым руководствуются американские буржуазные «специалисты» по советской национальной политике, связано со стремлением затушевать в глазах мировой общественности расовые и национальные конфликты в их собственной стране.
Рассматривая отношения между нациями в СССР как антагонистические, Пайпс фактически ставит их в один ряд с расовыми конфликтами в Соединенных Штатах. Тем самым, очерняя национальные отношения в СССР, он лишает чрезвычайного характера вопиющее положение с негритянским вопросом в США.
Заявляя, что национальные трения существуют, как он выражается, «не только в Советском Союзе», Пайпс затушевывает коренную противоположность между отношениями наций в капиталистическом и социалистическом мире. Вполне понятны побуждения этого защитника интересов буржуазии. «Белая Америка боится,— писал прогрессивный деятель США У. Дюбуа, — что пример Советского Союза побудит американских негров видеть решение в социализме скорее, чем в свободном предпринимательстве капитализма»
Общее у всех этих мотивов повышенного интереса американских историков и социологов к сфере национальных отношений, к истории и теории национальной политики в СССР заключается в противопоставлении интересов национальностей коммунизму, причем буржуазные идеологи уже не ограничиваются стремлением «доказать» невозможность удовлетворения национальных чаяний при социализме и коммунизме. На национализм антикоммунисты ныне возлагают большие надежды, связанные с политикой империалистических кругов.

Для примера рассмотрим вопрос о белорусской «национальной коммунистической партии».
Каких белорусов американский историк имеет здесь в виду, понять трудно. Во всяком случае КП(6) Белоруссии на своем I съезде решительно заявила: «Объявляя коммунистическую партию Белорусской республики, съезд подтверждает свою -неразрывную идейную, тактическую и организационную связь с РКП (б), создававшуюся долгими годами совместной работы. Съезд подтверждает, что коммунисты Белоруссии и впредь будут руководствоваться директивами Цека РКП (б), считая его своим высшим парторганом».
ЦБ Коммунистической партии (большевиков) Белоруссии этим заявляет, что вышеупомянутые элементы ничего общего не имеют с коммунизмом и партией
«Националистические элементы, ничего общего не имеющие» с партией, Пайпс объявляет Коммунистической партией Белоруссии.
Что касается «мусульманской коммунистической партии», то такой не существовало в природе и существовать в качестве коммунистической партии не могло. «Мусульманокая коммунистическая партия», создания которой добивались панисламисты, не была бы даже национальной партией, поскольку мусульмане не национальность, а религиозная пруппа. По той же рричииг она не могла быть и (коммунистической.
На первом съезде коммунистических организаций пародов Востока 4—12 ноября 1918 ігода предложение М. Султан-Галиева об обособленной «мусульманской» компартии во главе со своим ЦК получило отпор со стороны большинства делегатов. Съезд принял решение о том, что партийные организации территорий, на селенных восточными национальностями, должны быть неразрывной составной частью единой партии — РКП (б).

Как видим, изложение Конституции Гудманом отнюдь не идентично ее тексту. Интерпретация Гудма-на — это кривое зеркало.
Важнейшее свидетельство заботы Советской власти о фактическом равноправии народов СССР —наличие в Центральном Исполшпельном Комитете Совета Национальностей —Гудман объясняет задачей привлечь к советской системе колониальные народы, то есть «тактическими» соображениями. Такое же «объяснение» мы находим и у Багхорна.
Американские «интерпретаторы» невольно выдают свое беспокойство насчет весьма сомнительной привлекательности американского государственного устройства для народов, ищущих для себя подходящий образец. Действительно, одна из двух палат советского парламента создана для того, чтобы представлять интересы национальностей Советского Союза непосредственно, через избранных ими делегатов. Прогрессивный автор К. Лэмон в отличие от буржуазных фальсификаторов не проходит мимо зафиксированного в Конституции факта широкого представительства многочисленных народов СССР в Совете Национальностей А если обратиться к американской системе, то что-то не слышно о представительстве в конгрессе США даже коренного населения Америки, индейцев, не говоря уже о различных национальных меньшинствах.